На главный
оппозиционный митинг 5 марта я шла с интересом и одновременно с чувством
страха — было ясно, что теперь, после выборов, митинги будут другими.
«Я даже жену сегодня с собой не взял, — говорил один парень другому на
выходе из метро. — Потому что, я слышал, сегодня пойдем брать Кремль.
Так что пусть дома лучше посидит».
Все,
вроде бы, было как обычно: плотная толпа людей, ползущая из подземного
перехода к рамкам, только со всех сторон вместо обычных «серых» стражей
порядка в ушанках — бежевые «роботы» со щитами и в касках.
Но
плывущая толпа была совсем другой — не веселой и доброй, идущей на
митинг как на праздник. Все теперь было наоборот: толпа давилась злобой,
пихалась локтями, люди огрызались друг на друга. Практически не было
плакатов, не было цветов, не было шариков. Только урчащая ненависть и
хамство. Это были совсем не те люди, которые приходили на Болотную и на
Сахарова. А может, это была малая, худшая часть Болотной?